Кристофер родился в трущобах XVII века в Лондоне. Он с детства был известен своей поразительной красотой. Эта внешность привлекла к нему внимание его будущего Сира, Тореадора сэр Мэтью Лаббока. На тринадцатый день рождения Кристофера Лаббок Обратил его и подарил ему дар вампиризма. Будучи Потомком Тореадора, Кристофер стремился присоединяться к любому художественному движению и даже имел успех, хотя у него и не было художественного таланта.
В 1700 году Сир привез Кристофера в Новый Свет, и они вместе пережили в Бостоне американскую революцию. В начале 1800-х годов его Сир, сэр Мэтью, устал от паразитизма Кристофера на мире искусства и дал ему задание - создать великое произведение искусства в любом направлении и продемонстрировать его другим Тореадорам города. Кристофер принял вызов и создал свое живописное полотно "Врата Небес" менее чем через год.
Почти все Тореадоры в Новой Англии собрались посмотреть на картину Кристофера. После минуты молчания автор был встречен общим смехом.  В Кристофере распознали того, кем он был на самом деле - позер, и ничего больше. Репутация сэра Мэтью была почти разрушена этим провалом, и он отверг Кристофера, приказав Потомку больше не попадаться ему на глаза. Кристофер в ярости бежал из Бостона.
Из Бостона Кристофер решил переехать в Китай, и он отдал своему гулю Турпину задание перевезти его. К сожалению для Кристофера, корабль, на котором Тореадор путешествовал, затонул, и он проснулся в доме дона Себастьяна Хуана Домингеса, вдали от Китая. Впав в безумие, Кристофер убил всю семью Домингеса, за исключением дона Себастьяна и его гуля. Придя в себя, он просветил Дона Себастьяна и сделал его своим гулем. Кристофер решил превратить деревню, в которой он теперь проживал, в новый Карфаген.
В  течение следующих тридцати пяти лет Кристофер взял ранчо Дон Себастьяна и превратил его в отражение своей натуры. Он провел эти годы, приводя в исполнение все безумные идеи, какие приходили ему в голову. В 1870 году Кристофер понял, что его «новый Карфаген» должен стать Меккой для художников. Оставив распущенность позади, Кристофер стал главным двигателем развития для того, что становилось Лос-Анджелесом. Насилия в городе поубавилось, и искусство процветало. 25 декабря 1870 года, ровно через сорок лет после того, как он высадился на западном побережье Северной Америки, Кристофер дал Становление своему верному хранителю дону Себастьяну.
Благодаря различным манипуляциям как с людьми, так и с Сородичами, Кристофер превратил Лос-Анджелес из относительно небольшого поселения в шумный город. Кристофер был очарован кинофильмами и впоследствии стал невидимым боссом Голливуда, к созданию которого приложил руку.

Луи Шарль де ля Бельер имел несчастье родиться вторым сыном графа де ля Бельер в 1726. Его старший брат наследовал титул и владения, а Луи, если со старшим наследником ничего не случится, оставался выбор между армией и церковью. В довольно молодом возрасте Фортье решил, что без женщин жить нельзя, и выбрал армию. Он присоединился к войскам, ведущим франко-индийскую войну, надеясь сделать военную карьеру. Луи участвовал в нескольких боях в восточной Канаде, проявив врожденные лидерские способности. Он планировал закончить службу и основать собственную торговую компанию, потому что его старший брат был вполне жив, женат и произвел на свет троих детей, так что титул был почти недосягаем.
Одним прекрасным летним вечером Луи и его небольшой отряд вошли в недавно оставленную индейскую деревню. Все воины ушли, и в деревне оставались только женщины, дети и старик шаман. Индейцы гостеприимно приняли французов, и хотя сначала французы были подозрительны, но вскоре их успокоил тёплый приём, который им оказали. Через какое-то время старый шаман начал бить в барабан и запел странно звучащую, но гипнотическую песню. Один за другим солдаты погружались в сон. Когда бодрствующим остался только Фортье, к костру подошла молодая индианка, красивая даже по французским стандартам. Она была одета в наряд из  белой оленьей кожи, и ее длинные чёрные волосы блестели в лунном свете.
Фортье был, прежде всего, французом и не пропускал ни одной красотки, где бы он ее не встретил. Прекрасная женщина танцевала, а потом поманила его за собой в лес. Как в трансе, Луи последовал за ней, оставив свой отряд в  деревне. За деревьями женщина сбросила с себя платье, и встала перед Фортье, ее кожа была почти прозрачной, и он не мог сопротивляться.
Когда Фортье пришел в себя, была ночь. Индианка исчезла, а вместе с ней и его одежда. Фортье посмотрел на свою грудь и увидел в лунном свете то, что сначала показалось ему краской, которой индейцы красят лица. Фортье бросился обратно в деревню. Индейцы ушли, а его люди - нет. Солдаты лежали на земле, их шеи были разорваны, а тела покрыты кровью. Луи потрогал "краску" на своем теле и понял, что это тоже была кровь. Кровь была на его руках и на его губах, и вокруг рта, как будто он пил эту жизненную эссенцию.  Жажда охватила Фортье внезапно, как взрыв. Он был один, безоружный и голый в лесах Канады, почти не понимая, что произошло.
Луи никогда больше не возвращался во Францию, понимая, что бесполезно пытаться объяснить случившееся. Люди время от времени пропадали в канадских лесах, и его сочли жертвой нападения индейцев. Луи сумел добраться до Нью-Йорка и удачно присоединился к обществу немертвых, постепенно становясь уважаемым старейшиной. Когда Шабаш выгнал Вентру из города, Луи бежал на Западное побережье. Вначале Фортье поселился в Сан-Франциско, но в 1912 году перебрался в Лос-Анджелес, где быстро стал Примогеном.
В то время, как Князь дон Себастьян был расположен к Фортье, Луи никогда не было комфортно с Князем. Беззаботное отношение дона Себастьяна к Сородичам, населявшим его владения, поражало французского дворянина, воспитанного на идее "благородство обязывает". Фортье безуспешно пытался уговорить дона Себастьяна проявить больше заботы о Сородичах под его властью. Когда Джереми Макнейл был жестоко избит слугами дона Себастьяна, Фортье был единственным, кто поднял голос в защиту раненого Анарха. Когда совет примогенов решил не брать на себя ответственность за происходящее, Луи порвал с Камарильей и присоединился к Анархам. Он сражался вместе с Джереми Макнейлом и Криспусом Эттаксом в течение революции, и возглавил печально закончившуюся экспедицию в Малибу. В благодарность за его помощь, Анархи позволили ему оставаться в Западном Л.А. и править там по своему усмотрению.
Фортье - образец дворянина, защищающего своих вассалов, и милосердного к врагам. Он с большим уважением относился к главе Свободного Государства, Джереми Макнейлу, хотя декларируемое равенство всех Сородичей Свободных Штатов Анархов и оскорбляло его чувства. К нынешней Камарилье Фортье такого уважения не испытывает и не поддерживает ее. Анархи, со своей стороны, еще помнят, что Фортье поддержал Анархов против прежнего Князя Л.А., дона Себастьяна, но молодое поколение Анархов, такие как Дженна Кросс или Армандо Найнз Родригес, ставят Фортье в вину его богатство, клан Вентру и порицают его снобизм.