TO LIVE AND DIE IN L.A.

Объявление

    НовостиЭпизодыИзбранноеАМС
  • 28.12.2017
    Форум открыт!
    Заполняем информационные темы. Можно знакомиться с сюжетом, хронологией, прочесть F.A.Q, просмотреть путеводитель по Л.А., задать вопросы в гостевой.
  • Эпизод I.
    Sweet Dreams are made of this:
    1.02.17 - 1.05.17

    В 2017 году больше нет для нас ни знамений, ни пророков. А тем временем люди по всему миру перестают видеть сны, и привычные вещи приобретают новые свойства. Что-то исчезло с земли...
Добро пожаловать!

"TO LIVE and DIE in L.A."
форумная ролевая игра
по Classic World of Darkness.

Возраст участников 18+
      

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » TO LIVE AND DIE IN L.A. » НОВОСТИ » конкурс "The Embrace"


конкурс "The Embrace"

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

Вашему вниманию предлагается конкурс "The Embrace", посвященный первым ночам Сородичей и Каинитов.

Условия:
• Тема поста - Становление. Массовое обращение во время осады, Обращение самого персонажа или его Потомка, Обращение, которому персонаж (невольно) стал свидетелем, а может, неудачная попытка, о которой стало известно персонажу, или рассказ о Становлении знаменитости?
• участвовать могут все - даже если ваш персонаж принадлежит к другой линейке;
• пост от имени вашего персонажа в этой теме; вопросы можно задать здесь Вопросы
• объем - не ограничен;
• срок исполнения - две недели, с 08.04.18 по 22.04.18;
•  победитель определяется голосованием;
• награда - победителю +50 опыта, всем участникам + 10.

+1

2

Наверное, Мэл толкала честные, хорошие и правильные вещи. Но блядь, как же криво видится мир через собранные кусочки раздолбанного кем-то витража. Треснутые и явно, явно недостаточные. На фоне рассказа Рамиса  о мужиках, обещавших ему вечных жизней, а потом гробанувших авансом, пустив без штанов по площади, один играл особенно нелепую, кривую шутку, превращая жёсткое, открытое лицо Мэл  в циничную даже по меркам Духа маску.
Решение было принято молниеносно.
- Звони Сету*, - отрезал Вард, тоже жёстко и непривычно чисто, без ядовитых, злобных и просто ернических примесей в голосе. Оперевшись на ледяную кружку, оставившую на ладони большой мокрый круг, Хоган поднялся с кресла и развернулся к небольшому окну - темнота, фонари над стоянкой, или что там было, светящиеся глаза домов - спина в драной, обгорелой тряпке, некогда бывшей вполне себе одёжкой, загораживала задумавшуюся ночь всего мгновение. А потом Дух обернулся, и нечистой маской оказалось уже его лицо, растянувшее рот в оскале.
- ... и идите вместе с ним нахуй.
Разбег был коротким, очень, кажется, пальцы всё-таки царапнули спину, оставив фантомное ощущение касания, а может, это только показалось - в следующий миг сгруппировавшийся снаряд прошиб стекло, вынося заодно скаредно прихваченную раму. Крыша машины, стоящей внизу, жалобно хрюкнула, совсем не оценив страстно упавшее на неё тело, и даже красивый по-своему дождь осколков, осыпавший её мелодичным сверкающим дождём.
Скатившись с промятой крыши, Дух вскочил на ноги и помчался вдоль стены, не обращая внимание на горячий крап, обдающий колени; взгляд нащупывал переулок поуже, куда можно было бы нырнуть, путая следы.
Дыра нашлась неожиданно быстро, даже внезапно, наметившись прямо посреди мелькающей от скорости пейзажа. Дух её появления не понял и тут же получил подножку, грохнувшись на неожиданно подломившееся колено. Чертыхнувшись, вскочил, но снова вспахал асфальт, уже смутно удивляясь чёрным кляксам, быстро, как пятна на шкуре мультяшного долматинца, окружающим натянувшиеся, продранные джинсы, отчего-то сменившие цвет одной штанины на радикально-чёрный. Дыхалка тоже начала как-то внезапно кончаться, стягивая грудь мерзким тугим ремнём.
Запоздало схватившись за ногу выше весело фыркающего фонтанчика, выбивающегося из-под обломанного на уровне кожи осколка, Хоган дёрнулся, облапав штукатурку отпечатком бестолково шарящей руки. И тут земля всё-таки пересилила, потащив размякающее в мокрую вату тело вниз, к себе поближе.

Я уже говорил когда-то, что все мы рано или поздно дохнем? От ножа, от пули, подавившись гамбургером из гнилой... (хотя, нет, ну это  совсем отстой), пропилив на всей скорости ограждение на резком повороте. Нарвавшись на мудаков из соседнего района, а потом на местных боссов. От ножа и пули не лучше, но быстрее; навернувшись коверкать землю и красивую жестяную банку с лошадями под капотом - грязнее, но всё это как-то азартней, адреналин не даёт тебе в неё слишком пялиться. В Бездну. Или как там пиздел этот умный, но повёрнутый чувак, Ницше.
Оранжевый фонарь, спорящий лишь цветом с напряжённо прикипевшими к нему глазами, был верным слушателем мыслей, судорожно цепляющихся за то, за это, силясь перебить тошный хаос, гуляющий по пустеющему телу. Бешеная дробь задыхающегося сердца, тошнота желудка, видимо, решившего эвакуироваться с давшего течь фрегата, нарастающий шипящий звон, постепенно пожирающий улицу, подбираясь к ярко светящемуся маяку. Они почти пришли к компромиссу, когда маяк внезапно загородило лицо.
Потеряв прежний, сговорчивый ориентир, Вард сосредоточился на новом объекте, ожидая чего угодно - и ничего хорошего. Поплывшая реальность снова стала невыносимо реальной, улица - просто вонючей улицей, только агония продолжала равнодушно выключать тело, уже отрубив ощущение ног и подползая выше и выше. Насмешки над "засранцем", решившим умотать без разрешения; "да ладно, я помогу тебе, парень, закончим всё быстрее"; просто деловитое выжидание ради уверенности, что все секреты точно надёжно закопают где-нибудь рядом с Рамисом. Но Бездна пришла с новым предложением, поддев засыпающее желание выжить, оно всегда было очень живучим, желание выжить.
Может, и этот триггер уже не сработал бы. Хотя, сейчас Бездна, то есть, Мэл, ещё раз серьёзно удивила – зачем снова вопросы, когда дело уже сделано, просто заверши его как хочешь?
Мелькнувшее видение другой рожи, упёртой, не заплатившей, ска, ни по одному счёту, уже не оскаленной и проспавшейся от своего "успокоительного", довольно поржущей повороту событий (непонятливый пиздец сам наебнул себя об стену, хахаха) и попрущей  себе дальше. А по свету ещё шарашится чёртова куча Колдунов. Пожалуй, это и стало последней каплей.
Глаза, выдававшие, что финиш ещё, в общем-то, не порван, лишь мелким подрагиванием обгоревших почти на корню ресниц, на мгновение налились слабой, но определённо живой мыслью. А потом веки опустились, подтверждая вполне недвусмысленно, что "передумал" сейчас длинновато, но – да, передумал.
- Да, - первый сбой, больно стиснувший затрепыхавшееся сердце, подстегнул пересохший язык, заставив тот резко отклеиться и заверить выбор вербально.
Кивок присевшей фигуры потерялся среди волн тёмной ряби, постепенно стирающей улицу, но голос, кажется, предложивший держаться крепче и ни черта не бояться, всё-таки принадлежал этому миру. В каком-то смысле.
Не бойся… Наверное, это всё равно должно было быть страшно, только страх уже тоже не работал. Выключился, как рубильник, есть такая граница, за которой на страх уже просто не хватает энергии, отчаянно и бесполезно перебрасывающейся на самые простые процессы. Никаких рывков, резких движений. Одна рука, пачкая одежду  склонившейся Брухи, с почти прежней цепкостью сжалась на складке куртки. Ненадолго, словно единственной целью и было сотворить шкоду, оставив  на не самой чистой спине ещё один липкий отпечаток.
***

Темнота, сменившая тягучий кайф, окончательно погасивший все чувства, не была пустой. Больше – темнота не была мёртвой. Пронизанная энергией, как статическим электричеством, она была везде, заполоняя совсем не аморфный, замкнутый мир внутри неровно очерченного полем круга, стерильно чистого от всего человеческого, на много миль вокруг не было и не могло быть ни единого человеческого существа, хотя человеческая жизнь чётко ощущалась где-то вдалеке, за чёрной пилой леса, кромсающей ночное небо.
Беззвёздного – это было видно через дыры в крыше здания, наверное, когда-то оно было величавым, но теперь больше напоминало ублюдка огромного узкого двухэтажного сарая и церкви, за каким-то чёртом оказавшейся здесь. Дерево стен и полов, трухлявое, прогнившее насквозь, местами уже обвалившееся от усталости и разъевшей его порчи, винтом уходило вверх, на второй этаж. Там кто-то был.
Доски бесстыдным скрипом выдавали каждый шаг – нерешительный, словно человек там, наверху,  никак не мог сориентироваться  в окружении и действиях. Один, второй. Затем двинулся через мутную темноту, направляясь к лестнице; поступь, тяжёлая и неспешная, как у отяжелевшего, растерявшего ловкость под грузом лет, выбивала из потолка невидимые облачка пыли, волнуя бурлящую над травой тьму.
К лестнице. Перила отчаянно застонали, почти крича скрипучими голосами от прикосновения того, кого всё ещё не было видно, сверху хлынули волны запаха, запах чувств, мыслей, эмоций, густой, как газ, не расползался куда попало, тянулся, как прозрачная рука, обдавая пониманием, участием, желанием помочь, почти испуганным и пугающе настойчивым. Но чем ближе к площадке звучали шаги, тем большее отторжение охватывало душу, уверенность, что нельзя принимать руку, нельзя даже смотреть, и уж тем более ни в коем случае нельзя подпускать это (этого?) к себе.
В момент, когда шествующая вниз тяжесть должна была оформиться в фигуру носителя, показаться в поле зрения, а запах превратился в призрачный, крепнущий голос, отторжение переросло в неудержимое стремление бежать.

***
Голос превратился во вкус. И снова запах, одуряющий, как крепчайший наркотик, но правил всем вкус. Что знают о жажде истощённые дети аравийских пустынь, впивающиеся в дольку сочной дыни первого урожая после длительной изнуряющей засухи?.. Ничего. Вкус, смутно знакомый, уходил внутрь, наполняя и ещё больше будоража внутреннюю пустоту. Со вкусом приходила сила, но её было слишком мало! Красная, словно обтянутая перчаткой рука резко дёрнулась, задевая что-то, отозвавшееся тяжким гулом. Конечно, это была всё ещё почти человеческая рука, а сортир, как и всё в баре, показывал высший пилотаж стойкости, но случайный удар вышел неожиданно сильным.
Открыв глаза, Вард уставился в лицо. Снова лицо, уже освещённое сверху и подсвеченное отражением от кафеля, знакомое, слишком знакомое взглядом, татуировками. На мгновение отпустив руку женщины, Дух, или то, что сейчас обживалось в его теле, заворочался на полу, приподнимаясь и выискивая взглядом… что-то, что сейчас было нужно, как воздух. Всё более беспокойно, давая понять, что если нужное не будет найдено, целью снова станет безумно пахнущая рука… или что-то другое. Что-то. Кто-то. Какая разница?
Хватка, прервавшая  активность, угрожающе нарастающую на полу барного сортира и грозящую вырваться за пределы маленького, провонявшего куревом и сортирным парфюмом мирка, снова немного выбила   Духа из  какой-то скользкой, затягивающей и чертовски опасной колеи. И  снова  оранжевые глаза уставились в лицо  Мэл. Вроде бы, даже вполне человеческие глаза, впрочем, обвинить в неоспоримо адекватной человечности зыркала Духа было нельзя никогда вообще, так что вопрос тут был спорный. Но дозволять ситуации распоясаться и пуститься на самотёк  никто тут и не думал.
- Гэх! - скривившись (вполне по-человечески), Дух попытался  отдёрнуть  лицо от  какой-то пластиковой херни, которую ему зачем-то тыкали в рожу, но не преуспев, внезапно для себя хватанул (фак, что?)  раздражающую херь, как  доберман, всё ещё воспитанный (нууу... да, да, ок), но конкретно  затраханный плюшевым зайцем, подставленным для целования на ночь.
И снова вкус, правда, не такой  божественно кайфовый, попреснее, обдавший язык не очень-то клёвым и освежающим холодом,  отмёл все вопросы. Навыков заливаться из пластиковой плоской херовины, лопнувшей, как обожравшаяся медуза, Вард нахвататься пока  не успел, но и с этим разобрался быстро, хотя, примерно  на втором пакете  в голове уже смутно брезжило, что засасывать, как клоп с дикого бодуна, уливая морду и шею прохладительными нектарами под чьим-то внимательным взглядом - это как-то не кул.
Окончательно прояснилась голова уже над унитазом, от которого  Дух мучительно жилил   давно покинувший желудок завтрак. Притяжение белого друга всё-таки пересилило, но вышла  только пена и  недвусмысленно красная жижа, с рёвом унёсшаяся в водяной воронке, оставив смутное  чувство потери, чёткое – дизориентации,   и злящее, почти мучительное - нового голода.
Оглянувшись через плечо на спокойно наблюдающего "благодетеля", Вард начал подниматься  на ноги, мельком зацепив  в зеркале над краном отражение то ли каннибала, не дождавшегося тепловой обработки противника, то ли статиста из сраного ужастика, то ли жертвы стрёмного ДТП
- Пиздец, - поделился он наблюдением с косящимся из зеркала пугалом и стоящей   там же, рядом Мэл  - Дух вообще имел талант втискивать богатейшую палитру мыслей и эмоций в крайне лаконичные формы, - и повернулся к новоиспечённому (а кто она, мать её, создатель, что ли?) сиру, настоящему, не зеркальному.   Взгляд предательски скользнул к оставшимся упаковкам консервированной крови, зеркало тоже хотелось подойти и потрогать, окончательно поверить, что оно и желтоглазая чупокабра внутри - настоящие, а не очередной наплыв астрального прихода. Но приоритеты уже начали брать верх, раскидывая пенделями всякую второстепенную шушару и занимая законные доминирующие места.
- Что теперь… дальше?
Опять прозвучало  как-то слишком глобально, но вот здесь как раз было вполне очевидно, что за ядерной масштабностью постановки толпится целая хренова куча более прицельных вопросов, только определиться,   который прокинуть первым, субъект,  вопросительно  смотрящий на Рудольфа и ещё не выбарахтавшийся из бушующего в голове сумбура,  пока не может.

Отредактировано Ward Hogan (2018-04-13 20:34:24)

+3

3

-Давай уже, просыпайся!
Под зеленоватой остывшей водой в ржавой ванне ее лицо выглядит совсем бесцветным. Ее не назовешь хорошенькой - по крайней мере, не во вкусе Стэна. Его азиатки никогда не привлекали, даже накрашенные и приукрашенные пластической хирургией или старательно косящие под девочек.  Нос-кнопка, широкое лицо, на лбу - россыпь свежих прыщей, сейчас так же потерявших цвет и сочность, как и довольно-таки пухлые и привлекательные губы. Сейчас эти губы напоминают по цвету вареное мясо.  Стэн запускает руку в воду и приоткрывает ей рот, смотрит на зубы, но они выглядят так, как и раньше - обычные человеческие. Слегка великоватые передние резцы, что при жизни делало ее похожей на белку. Вода смыла следы витэ с губ, но внутри рта все еще сохранились тёмные сгустки.
Стэн курит, глядя в пустое зеркало над раковиной. То, что отражения нет, его не парит - невеликая ценность, на самом деле. На старых фото лицо симпатичное, но не запоминающееся - было бы о чем жалеть. Один из толпы. А то, что сигарета почти лишена вкуса, все еще огорчает.
-Да ну нах. С тем же успехом я мог бы курить резаную бумагу, - Стэн тушит окурок о голову привалившегося к стене мужика. Тот дергается, но никаких криков, на которые можно было рассчитывать.  "Зря стараешься - мёртвых никакие крики не разбудят. А она мёртвая - не дышит, сердце не бьётся, зрачок не реагирует..." Да, но он сам таким был, что - нет?
-Крепкий орешек, да? - Стэн слегка пнул ногой под ребра прикованного к трубе парня, что все-таки вызвало поток сдавленных ругательств. Парень задёргался, да так, что труба, к которой Стэн приковал его наручниками, чуть ли не отрывалась от стены. Девушка в ванне все еще не шевелится, и это уже начинает его беспокоить. "Сколько правил ты уже нарушил и ради чего? Ради свежего трупа и "банки крови", от которой еще придется избавляться?"
Пачку "Винстона" он нашел в кармане именно этого тела. Кроме того, там обнаружилось удостоверение со знакомым логотипом "Rainbow inc". - мужик числился или даже действительно работал в службе безопасности корпорации.  Стэну в течение ночи уже не раз приходило в голову, что когда ему придётся объясняться перед примасом Монро за созданное прежде разрешения Потомство, живым или даже обращенным этот парень представлял бы ценность - бОльшую ценность для Меча Каина, чем какая-то похищенная девушка. Даже ему пришлось повозиться, чтобы доставить эту пару к себе - хотя Стэн не считал себя таким уж сильным бойцом, все же средний каинит и сильнее, и быстрее любого смертного скота. А ценность его будущего Потомка... кто знает, сохранит ли она свои способности после Становления. И тогда в первые ночи еще не полноценному каиниту, а просто новообращенному куску мяса, ничто не поможет...
- Ты сраный киднеппер, - Стэн наклонился к уху мужика, благоразумно стоя так, чтобы тот не мог пнуть его своим дешевым, но до блеска начищенным ботинком. - Извращенец херов, ты что, на школьниц западаешь?
Ответа не было, и даже брани. Это было обидно. И Стэн прикончил бы этот мешок крови тут же, но он был предназначен для другого. Вернее, для другой - для нее, когда она очнётся.
В то, что родители девчонки могли что-то задолжать корпорации, но не могли заплатить, он охотно верил. Но собиратели долгов, в принципе, все же обычно членов семьи не похищают.
В доме, откуда девушку похитил "мистер служба безопасности", не было даже телевизора. Возможно, ее родитель-одиночка был такой прогрессивный, что не признавал достижений цивилизации. Или вовсе никакой он ей был не родитель, это бы объясняло, почему она жила с тем мужиком в старой развалюхе одна, без кучи братишек и сестрёнок... но ведь дело было явно не в долгах: Стэн своими глазами видел, как эта коротенькая девчонка - филиппинка она там или кто, передвигает предметы, не прикасаясь к ним.
Корпорации чего-то было от нее надо. И от ее отца, может, тоже, но сразу перед тем, как на крыльце появился этот "охранник" в чёрном костюме, таща за собой слабо сопротивляющуюся девчонку, Стэн слышал выстрел, донесшийся из дома. Проверять, что стало со старым хиппи, тогда ему было недосуг, но отец девушки вряд ли мог его опознать. Впрочем, он верил, что корпорация тоже не оставляет живых свидетелей.
Интересное дело, как вообще им стало известно о ее существовании?  Появление подобных феноменов люди в чёрном", наверняка, отслеживают по своим каналам. Стэн дорого бы дал за то, чтобы окунуть нос в один из этих каналов. Сам он вышел на "белку" смешанного, как он теперь понимал, происхождения - благодаря своей внимательности, благодаря косвенному свидетельству из блога мистера Зеда. Странности, на какие пожаловалась одна из соседок семейства девочки, вызвали массу упоминаний о подобных случаях  полтергейста и появления вороватых "домовых". Девять из десяти Стэн прочел - хотя предпочел бы в десятый раз не читать перепевы одних и тех же историй, к тому же и заимствованных если не из популярных фильмов и сериалов, то из фантастических романов или даже материалов самого Стэна. "Секретные, блять, материалы имени Стэнли Забирски!" Одну историю он все же решил проверить, - слишком простую, чтобы можно было заподозрить попытку привлечь внимание. Стэну повезло - сначала ему удалось увидеть, как похожая на белку очкастая старшеклассница растрясла вендинговый автомат с шоколадками и напитками, а после, очень аккуратно подобравшись поближе, увидел и сами способности девочки в действии.
Стэн  чувствовал себя, как будто выиграл в лотерею что-то ценное, но крайне требовательное, вроде виллы на побережье или личного самолета. Познакомиться с ней и пытаться сыграть на естественном для любого существа желании занять место повыше в реальной, или воображаемой иерархии? Судя по заношенному джемперу и побитым жизнью туфлям девчонки, место альфы ей в ее окружении светило вряд ли. Просто-напросто похитить ее и Обратить, а потом уже представить мисс Монро? Это даже и самому Стэну внушало страх, несмотря на то, что Примас к нему вроде, благоволила. Для начала лишить будущего Потомка привычной жизни, привычного окружения, чтобы посмотреть, как она справится с жизненными потрясениями? Для этого явно не было времени.
"А пока ты тянул время, она понадобилась кому-то еще. И неудивительно, вот Колдуны, хотя бы..."
Проходя мимо рассыпающегося дома, за которым он уже некоторое время присматривал, Стэн увидел, как перед старой развалиной остановилась новая машина, "тойота". Появившийся из "тойоты" высокий мужчина со сложением квотербека университетской команды - хоть сейчас на кубок Роз, вряд ли был дядюшкой девочки. Не-дядя поднялся на крыльцо и позвонил в дверь. Отец девочки вышел - Стэн уже знал, что отец у нее сто процентов или около того белый, азиатские гены наверняка достались ей от матери.  Гость небрежно отстранил его, - Стэн наблюдал за этим, прячась за пыльной живой изгородью,  и вошел в дом. Некоторое время ничего не происходило, и Стэн гадал, не покинуть ли свой наблюдательный пост, чтобы заглянуть в окно, что могло ждать позднего гостя, которого к тому же вряд ли приглашали? Из дома послышался выстрел. Стэн все еще оставался на месте, как увидел, что похожий на государственного служащего гость выходит из дома, таща за собой вяло сопротивляющуюся девушку.
Стэн бы попытался разжиться полицейской формой, перед тем, чтобы прийти к ней в дом. Мужчина, из "Рэйнбоу", этого сделать не удосужился. Стэн был слегка разочарован - он ожидал, что у нее найдется что-то и против... полицейского в штатском? По крайней мере, выправкой этот гость походил на копа.
Однако так просто упускать свой приз Стэн не собирался. Ему повезло, что его появления не-дядя не-коп не ждал и так и не успел сделать ни одного выстрела из своего ствола полицейского образца, - на стволе было приспособление, похожее на глушитель. Стэн никогда не слышал о том, чтобы полицейское оружие оснащали глушителями.
Оглушив  не-копа ударом обычного кастета - дополненным, понятное дело, силой, свойственной каиниту, Стэн обыскал тело и обнаружил у парня пропуск, выданный "Рэйнбоу, инк.". Все это время, пока Стэн и гость выясняли, с кем же сегодня уедет эта девочка, предмет их спора, по-прежнему лежала на выгоревшем газоне во дворе ее собственного дома.
Стэн обнаружил, что девочка смотрит на него узкими, как порезы от бумаги, покрасневшими от слез глазами, и рывком поднял ее на ноги. Похититель позаботился не только о том, чтобы стреножить свою жертву, как норовистую лошадку, но и  о том, чтобы заклеить ее рот полосой прочного скотча, и Стэн решил не снимать скотч до тех пор, пока все трое не окажутся в безопасном месте. Надежда в глазах девушки мгновенно сменилась тем же самым - а то, может, и большим, отчаянием и страхом, когда она поняла, что и этот парень освобождать ее не собирается.
- Все будет хорошо, - попытался успокоить ее Стэн, но прозвучало это фальшиво. - Слушай, не знаю, чего от тебя было надо этому...- кивок в сторону оглушенного не-копа, - но со мной тебе повезло гораздо больше.
Она достаточно пришла в себя, чтобы попытаться его пнуть. Стэн счел это за хороший знак, затаскивая девушку на заднее сиденье своего "форда". Парня из корпорации он решил уложить в багажник, - для новообращенной все равно потребуется какая-то кровь, почему бы и не его? Это будет только справедливо. Вернувшись, он попытался прикрыть девчонку собственной курткой - одна надежда, что никто не станет внимательно присматриваться.... "К тому, что у тебя в машине связанная малолетка? Ты что, идиот или специально тренировался?"
- Будь ты постарше, у меня было бы меньше проблем... - сказал он ей, аккуратно надавливая на ее горло.  Кто знает этих азиаток - может, ей и было больше семнадцати, но с виду она выглядела сущей школьницей. С тех пор, как он случайно задушил свою подругу, прошло много времени, Стэн теперь хорошо знал, как более-менее безопасно прижать сонную артерию. Ее пульс отозвался в его собственных пустых жилах приятной дрожью.
- Именно сегодня ночью настанет твоя новая, лучшая жизнь... хотя ты не сразу это оценишь, - сказал он, глядя в затуманивающиеся глаза. Веки ее опустились, тело обмякло. Никаких "помогите, меня пытаются похитить". Стэн прикрыл ее лицо ее же собственными волосами, стянув резинку с "конского хвоста", - если приглядеться, то все же заметен пластырь на губах. А так, просто задремавшая в машине своего парня девушка. Неудивительно - ночь...
Стэн заранее наметил, куда отвезет своего будущего Потомка. Его самого перед первым пробуждением заколотили в ящик - обычный, между прочим, довольно прочный деревянный ящик, как для перевозки тяжелого оборудования, вовсе никакой не гроб. Но с ней он был намерен поступить гораздо мягче, да и желания поработать плотником или копать яму у него не было. В пустующем доме водоснабжение было, конечно, отключено, но старую ржавую ванну он легко наполнил водой из колонки на углу улицы. Вода застоялась и пожалуй, пахла неприятно, но на это можно было закрыть глаза.
И вот, теперь он ждёт, когда эти самые глаза откроет его Потомок, совершенно некстати вспоминая о том, что в нынешние ночи даже кровь и посильнее, чем у него, ничего не гарантирует... и вообще, это что тебе -  банк, чтобы давать гарантии?
"Пожалуйста, проснись. Проснись, мать твою." Никто не гарантирует, что даже если она и очнется, сохранится не только что особые способности, а само сознание и личность. А то мало он видел тех, в ком Зверь с самой первой ночи окончательно пожирал разум и душу и все, что отличало каинита, как вершину пищевой цепочки этого мира, от обычного хищника...
"Проснись..." Он уже готов достать ее из воды -  что на самом деле, была за идея? Может, еще к океану следовало отвезти и сбросить со скалы? - как раздается тихий плеск. Стэн с любопытством следил, как его Потомок садится, с прилипшими к лицу волосами, в облепившей мелкие грудки футболке, шарит вокруг себя скрюченными пальцами. Лица ее Стэн не видел, но судя по звукам, какие издавала только что пробудившаяся новообращенная, пока что речи не шло о том, чтобы разумно с ней договориться... Усмехаясь, Стэн освобождает  своего прикованного к трубе пленника и даже подталкивает его вперед. Ему когда-то тоже достался сильный, подготовленный противник... но в конце концов, он все-таки выиграл. Бежать парню из корпорации некуда: дверь надежно охраняет сам Стэн, окон нет.
- Вперед, - говорит он, глядя на то, как Зверь смотрит из ее узких глаз, ее ноздри хищно раздуваются, чуя запах живой плоти, пальцы хватаются за края ванны, скрючиваются, как когти. - Поймай его... если сможешь.

+2

4

Тема закрыта, всем спасибо!
Кто не успел, может попытаться в следующий раз.

0


Вы здесь » TO LIVE AND DIE IN L.A. » НОВОСТИ » конкурс "The Embrace"


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно