От вторжения Катаян, обезглавившего Свободные Штаты Анархов, сильнее всего пострадали Баронство Ангелов - территория в Центральном и Северном Лос-Анджелесе и территория банды Эль-Хермандад под предводительством Сальвадора Гарсия. Первое вполне объяснимо - каждый надеялся на другого при защите Даунтауна, а второе дало повод обвинять Гарсия в предательстве Анархов ради Катаян. О судьбе Гарсия, как и судьбе Макнейла, строго говоря, ничего не известно - оба Барона могут быть как не-живы и в бегах, так и в торпоре, в плену или окончательно мертвы. Если правда Макнейл погиб, а Гарсия предатель - на чем настаивает банда "Макнейлы", претендующие на то, чтоб считаться хотя бы идеологическими преемниками Джереми Макнейла, если не удастся завладеть его наследством, то что насчёт таких влиятельных Сородичей, как Луи Фортье, Барон Западного Л.А.? Он немного отступил, что перед квай-джин, что перед Камарильей, но не лишился вовсе своих владений -  значит ли это, что Фортье продался кому-то из них? Прямо такой вопрос, разумеется, никто пока не задал. Общественное мнение, (которое тоже может ошибаться, как ошибалось насчёт лояльности Анархам Мухаммеда Аль-Муслима и "Сынов Склепа") признаёт несомненно верными Аметист и ее банду из Санта-Аны, Стива Бута и его двенадцать Анархов из Лонг-Бич, Смеющегося Джека, Дженну Кросс и "Макнейлов". Армандо "Найнза" Родригеса, претендующего на то, чтобы исполнять роль Эмиссара, Дженна Кросс  - слабокровная лидер городских каитифов, постоянно обвиняет в связях с Камарильей. Также в связях с Камарильей подозревают Тару Кирни, Барона Сан-Диего, и Луи Фортье. Доказательств ни у кого нет, в качестве источника информации наиболее честные называют интернет - что вызывает у большинства Сородичей только смех.

Тара Кирни и во время существования Свободных Штатов держалась на расстоянии от городской политики, благо ей это позволяла отдаленность ее владений. Она редко появляется в Даунтауне - неожиданно, но Даунтаун остается местом встреч городских Анархов. По-прежнему главным Элизиумом Анархов остается кофейня "Вкус Л.А." когда-то открытая Сальвадором Гарсия. Теперь это заведение захвачено Дженной Кросс и ее слабокровной бандой. Дженна придерживается мнения, что если Анархи не могут рассчитывать на поддержку Сородичей-Анархов, то можно объединиться и по другому признаку. "Макнейлы" и Дженна - признанные лидеры городских слабокровных и каитифов, и эта "банда отбросов", как выражаются наиболее прямолинейные из выживших Анархов, уже завоевала немалое влияние. Знакомые с историей Пандеров (таких немного) видят сходство... Другим центром притяжения для Анархов является бар "The Last Round", владелец которого - Армандо "Найнз" Родригес, теперь исполняет обязанности Эмиссара и постоянно терпит критику и противодействие от  Дженны Кросс и ее банды. Впрочем, Родригес и не скрывает своего убеждения, что если им не по вкусу ни подчиниться Катаянам, ни присоединиться к Шабашу, лучше налаживать связь с Камарильей. Что не означает прогнуться и подчиниться, ни в коем случае!
Барон Западного Л.А. Луи Фортье признан самым влиятельным из Анархов Л.А.. Несмотря даже на то, что теперь он потерял Санта-Монику, его владения по-прежнему остаются при нем. Правда, большая часть Анархов настроена по отношению к французу, правящему в своем домене, как феодал, неприязненно, и Фортье приходится в основном полагаться на небольшую армию своих гулей.

Архиепископ Мухаммед Аль-Муслим

Несмотря на снятие осады Лос-Анджелеса 1965 года и провал плана Каролины Валез в 1992, Архиепископ Мухаммед Аль-Муслим оценивает продвижение Шабаша в город с оптимизмом, и у него есть на то основания. Во-первых, с той самой осады его "Сыны склепа" и другие каиниты под его руководством только увеличивали свое влияние, и сейчас, пусть Анархов уже не обманет его положение, Сыны Склепа остаются самой влиятельной группировкой в Центральном и Южном Лос-Анджелесе. На их территории находится Международный Аэропорт Лос-Анджелеса - что, впрочем, не дает гарантии от прибытия Сородичей из других аэропортов. В Верноне, на территории Сынов Склепа, находится штаб-квартира Rainbow, inc., и эти самоуверенные теплокровные снежки вынуждены играть на поле шабашитов по ИХ правилам. Во-вторых, еще с 1942 года в Л.А. действуют Примас Лейла Монро и Епископ Андрей. Если Мухаммед и не слишком высоко оценивает проникновение Монро в голливудский бизнес -  там трудно соперничать с Тореадорами, то усилия Андрея по "закрытию глаз Камарильи" до сих пор мешают назначенному Князю понять, что на самом деле происходит в городе. В-третьих, в Торрансе с 1974 года находится Епископ Марк и его Кровавые братья - хотя взять под контроль Порт Л.А. ему так и не удалось, Марк вносит свой вклад в паутину дезинформации, которой опутано все в бывшем государстве Анархов - эти недоумки ни по одному вопросу не могут прийти к согласию, даже о том, куда ушел уважаемый Джереми Макнейл...

Епископ Андрей

Не так оптимистичен в своих прогнозах епископ Андрей. С двухтысячных годов его мнение насчёт того, что конец близок, не поменялось - да, Геенна здесь, и это не мгновенный взрыв, а неуклонно распространяющаяся гниль. Он согласен, что определенного успеха Секта добилась, но чтобы развить успех, требуется время, а его нет - вы видели этих Слабокровных на улицах? К тому же, почти каждый каинит знает, что может подвергнуться Увяданию - и чем могущественнее был этот каинит, тем хуже для него. Какой смысл в том, чтобы взять город, если дело идет к глобальной катастрофе? Лучшее, что по мнению Андрея, можно сделать, это первым делом избавиться от Пентекса и всего, что с ним связано, пока союзники не решили избавиться от каинитов. Может, эти смертные тоже были обмануты Допотопными, может, верят, что мировые бедствия очистят место для их собственного господства, но их нельзя недооценивать. Андрей достаточно разбирается в Колдовстве, чтобы предположить, что было причиной того землетрясения в 1994 году, а с тех пор их противник стал только сильнее. Хотите дождаться того, чтобы у вас действительно выбили землю из-под ног?

Епископ Марк

Диаметрально противоположную позицию относительно "этой современной науки" занимает епископ Марк. Он не станет говорить об этом Андрею в лицо, опасаясь возможностей Цимисха, но уверен, что взгляду Андрея недостаёт перспективы, которой обладает взгляд самого Кровавого Брата, обращённого в 1872. Да, слабые человеческие руки постоянно тянутся к все более опасным игрушкам. А чем, в принципе, это отличается от обычного артиллерийского снаряда, которые были наверняка уже известны и при жизни Андрея? Нет Старейшины, кроме может, тех самых легендарных Допотопных, которого бы не довело до окончательной смерти попадание в его убежище самого обычного снаряда, какие выпускаются на заводах сотнями тысяч. Епископ Марк ведёт дела с представителями Синдиката и с тем же Sunburst International. Какими бы средствами или необыкновенными познаниями они не обладали - они остаются людьми со всеми их слабостями. А  человек  и его слабости - вовсе не загадка для каинита, вооруженного знанием своей добычи, не говоря уже о дарах крови. Пусть те, кого называют Сокрытыми, займутся своими сверхъестественными врагами, которые всегда готовы натравить на них создания из их ночных кошмаров. У каинитов есть более насущные проблемы - и это как раз те самые Старейшины Камарильи, что снова пытаются проникнуть в город. Впрочем, самой главной и насущной проблемой для епископа Марка являются границы его личного влияния. Он не намерен останавливаться на достигнутом, хотя и понимает, что трудно бороться за власть в городе, где есть и Сыны Склепа со своим предводителем, и не менее устрашающий епископ Андрей. Епископ Марк предполагает бороться с Мухаммедом Аль Муслимом  его же методами, он считает этого Ласомбра обычным головорезом, которому посчастливилось занять выгодное положение. Возможно, он попытается возвести в лидеры "Сынов Склепа" более удобного каинита, хотя бы Потомка Мухаммеда. Более сложную задачу представляет Цимисх Андрей. Как Кровавый Брат, Марк так и не изжил до конца почтение к Цимисхам, хотя считает Андрея не в меру консервативным, склонным действовать методами даже не прошлого столетия - средневековья. Себя Марк считает наиболее открытым будущему среди каинитов Л.А., и это обеспечит ему преимущество (или окончательно погубит, если его расчеты окажутся неверны).

Тореадор

Сородичи известны своими долгосрочными планами. Выжившие Анархи горько обвиняют тех, кто не уничтожил Эдварда и Веру Виньес, Старейшин Вентру, теперь надёжную опору вернувшейся Камарильи, но мало кто из Анархов отдаёт себе отчёт, что самой возможностью выжить и остаться в Лос-Анджелесе Джереми Макнейл, глава Свободных Штатов, был обязан Тореадору Кристоферу Хьютону. Тому же Хьютону известно о судьбе Макнейла больше, чем даже сотоварищам Макнейла по Свободным Штатам Анархов, но Старейшина Тореадор больше не заинтересован в Анархах. Камарилья представляется Хьютону более привычной средой для реализации его планов, среди которых -  развитие нового языка изобразительного искусства на основе цифровых технологий и наконец, признание Хьютона как художника. Хьютон считает, что Себастьян Лакруа на месте Князя - именно то, что нужно: Лакруа обладает достаточной выдержкой, чтобы не провоцировать Сородичей,  как это делал дон Себастьян, осторожен - взять хотя бы его Шерифа, мало кто из Князей может похвастать такой покорностью своего "генерала", и разбирается в том, в чем современным Вентру и требуется заниматься - в финансах. Немного тревожат Хьютона собственные амбиции этого Вентру, но он надеется, что власть Князя достаточно удовлетворит тщеславие Лакруа и он не будет пытаться взять в свои руки все. Каких бы то ни было упоминаний об Увядании, Слабокровных или как недавно, о проблеме сна Хьютон не терпит. Как ничего не случилось ни с ним, ни с миром до сих пор, так и не случится и дальше - Хьютон верит в это.

Тремер

Регент городской Капеллы Максимилиан Штраусс видит в продвижении Камарильи в город, который отбивают друг у друга Катаяны, Анархи и Шабаш, авантюру, но авантюру при успехе крайне выгодную. Не последней причиной, почему он предпочитает это опасное место более перспективным назначениям, - возможность одержать победу над Цимисхом, который оставался в городе все время существования Государства Анархов и до сих пор продолжает отравлять не-жизнь Сородичам. Кроме того, возможность победить в Техномантической гонке вооружений, начатой молодыми Анархами, привлекла под знамёна Штрауса заинтересованных исследователей путей Техномантии, хотя сам регент не углубляется в это направление. В отличие от других Сородичей, которым в целом мало дела до того, видят сны смертные или нет, и какое влияние на психику людей это оказывает, Штраусс видит связь между ростом насилия среди людей (которое, опять же, на руку Шабашу) и отсутствием сновидений.

Малкавиан

Исследователь природы вампиризма, доктор Алистер Граут предпочёл бы вести свои научные работы в более спокойной обстановке, но обстоятельства не выбирают... тем более, в эти ночи у него уже накоплена база наблюдений за так называемыми слабокровными и даже дампирами, в чье существование мало кто из Сородичей верит. Доктор считает практически доказанным, что Слабокровные существуют уже в течение столетий и не являются новым видом Сородичей, которому предстоит заменить прежний.

Носферату

Носферату в Л.А. с падением Свободных Штатов Анархов переживали особенно нелёгкие времена. Мало того, что среди Носферату силен страх перед легендарными Никтуку, так еще Канализационных Крыс преследуют вполне реальные чудовища, создания Епископа Андрея. Из-за этого в городе больше, чем где бы то ни было еще, Носферату, устроивших убежища на поверхности, и клан теснее связан с делами жителей Поверхности, зато и более разобщён.

Вентру

Луи Фортье, Барон Западного Л.А., по возрасту и манере управления своим доменом ближе к Вентру Камарильи, в течение долгих лет противостоял Старейшинам Вентру, стремящимся перехватить его влияние. Устроив убежище в Пасадене, в относительной безопасности, Эдвард Виньес не сомневался, что Свободное государство Анархов долго не просуществует, и теперь настало время показать, кто здесь власть... Поддерживая Князя Себастьяна Лакруа, Примоген Вентру не скрывает, что не занял его место только потому, что не желает подвергать себя лишнему риску.

Народный Фронт - точно такое же неоднородное собрание различных группировок, объединённых только тем, что все они противники королевской власти и власти аристократии, каким было и при Верховном короле Дэвиде. Они все так же готовы вцепиться в глотки друг другу, если давление извне ослабевает. Каждая группировка преследует собственные выгоды и может атаковать даже других последователей Народного Фронта, если те претендуют на их территорию.
Изменилось разве только то, что к протестующим Красным шапкам, Слуагам, Нокерам и Эшу присоединились ши-изгнанники, недовольные тем, как обстоят дела в королевстве фейри под властью Верховного короля Мэйлджа. Так, один из признанных лидеров Народного фронта теперь изгнанник из неизвестного Дома ши, скрывающийся под прозвищем Латиф.  Несмотря на то, что его прозвище имеет значение "Добрый", это суровый предводитель, которому удалось объединить банду байкеров - Нокеров, Троллей и Эшу "Слепни", действующую в северном Голливуде и долине Сан-Фернандо, и Отряд Серой Леди - банду Слуагов и Красных Шапок, орудующих в районе международного Аэропорта Л.А., то есть еще и географически отдалённые друг от друга группировки. Латиф не только скрывает свое имя, он скрывает еще и свое жилище -  предусмотрительно, потому что кроме этих двух группировок есть еще три больших банды, независимо друг от друга считающих  Латифа уловкой ши, пытающихся разобщить простолюдинов, и несколько мелких, которым нет дела, по большому счёту, ни до какой политики, если она не касается лично их права тащить все приглянувшееся и громить то, что им не по вкусу, а последователи Латифа часто ловят мародёров и подвергают их позорящим наказаниям в меру своей фантазии, на отсутствие которой Китэйны никогда не жаловались.
Из больших банд можно назвать "Шутников" или "Джокеров", объединение Сатиров и Эшу, донимающих западное побережье от Малибу до порта Л.А., где владения "Джокеров" заканчиваются. Порт и Лонг-Бич контролирует большая группа Красных Шапок под названием "Черепа", агрессивно не пуская на свою территорию других Китэйнов и временами становясь проблемой для Сородичей из Лонг-Бич. Серьезных трудностей, несмотря ни на что, вампирам Китэйны создать не могут, что не может нравиться "Черепам", строящим планы, как бы покончить со Стивом Бутом и его бандой. Третья банда не меньше первых двух по численности, но гораздо младше по возрасту участников: "Крошки" - компания несовершеннолетних представителей разных Китов от семи до шестнадцати лет, среди которых преобладают девушки, и самое большое удовольствие для "Крошек" - поймать кого-нибудь из больших и заносчивых парней и выбить из него все дерьмо вместе с заносчивостью. Своей территорией "Крошки" считают Центральные районы Л.А. "Сыны склепа" не пытаются избавиться от "Крошек", иногда используют их в качестве службы оповещения и разведки, хотя возможно, главная причина тому - что среди Стай Центральных районов есть любители крови Подменышей.

Герцог Ясон ап Гвидион был одним из тех Ши, что вернулись из Аркадии летом 1969 года. Тогда его смертному телу было девятнадцать лет, и герцог Ясон, для Подменыша, прожил в Мире Осени невероятно долго. За то, что его сознание не растворилось в Банальности, можно благодарить профессию, которую выбрал Стивен Олсон - смертный, место которого занял ши.  Высокий и почти нереально привлекательный, Стивен был актёром, и ему недолго оставалось быть безработным, когда его потрясающая внешность соединилась с очарованием фейри. Хотя он не настолько знаменит, чтобы быть звездой, но достаточно известен, чтобы его узнавали на улицах. К сожалению, за все приходится платить, и проводя много времени в человеческом обществе, герцог Ясон старел намного быстрее, чем если бы он хотя бы столько же времени проводил во фригольдах. Теперь ему нелегко сознавать, что все лучшие дни остались далеко позади. Даже его соперник,  Лейдон ап Фиона, правитель герцогства Роз, погиб, а его наследницу никак нельзя назвать ни достойной противницей, ни даже достойной преемницей. Если бы она хотя бы прислушивалась к его советам...
Герцог Ясон считает власть леди Шивонн, наследницы Лейдона ап Фиона, неустойчивой, а саму Шивонн - легкомысленной, для чего, возможно, есть основания. Дипломатичности Лейдона его дочери явно недостаёт: она чуть было не стала врагом королевы Аэрон, да и его племянника умудрилась настроить против себя. До сих пор герцогу Ясону удавалось поддерживать в своих владениях мир, отражая нападения нуннехов, соблюдая договор с Гару и избегая вовлечения Китэйнов в противостояние Сородичей. Теперь же, когда наступают последние дни Осени, он считает, что он лучше способен распорядиться бывшими владениями Лейдона, чем молодая и неопытная Шивонн.
Среди вассалов герцога Ясона нужно отметить графиню Нив из Дома Эйлунд. Еще недавно Дитя под покровительством герцога - в человеческом мире она все еще студентка факультета Инженерии окружающей среды Калифорнийского Технологического, защитница природы и активистка борьбы за права животных, Нив признают не по годам могущественной колдуньей и заметной фигурой при дворе. В 2000 году, во время событий, связанных с возвышением Верховного короля Мэйлджа, над герцогом Ясоном, как и над многими другими ши из Дома Гвидион, нависла опасность - недолго впасть в немилость из-за родственной связи с бывшим верховным королём. Несмотря на то, что Нив тогда было всего одиннадцать, она была личной предсказательницей герцога и ее слово имело значение - как при дворе герцога Ясона, так и при дворе Верховного Короля. К сожалению, Ясон уже стар. Недалёк тот день, когда его место займёт новый герцог. А Невилл ап Гвидион видит в Нив в лучшем случае привлекательную девушку, а в худшем - ведьму из дома Эйлунд. Первую Невилл не принимает всерьёз, а второй - не доверяет. Спокойствие и уравновешенность Нив не означает, что она не воспользуется шансом доказать, что она - лучшая наследница, какую можно только пожелать.
Ей удалось наладить мирные отношения с вервольфами из каньона Топанга и Малибу, - шепчутся, что она этого достигла, связав лидеров стай обетом, более выгодным для нее, чем для них. Ее усадьбу в Лесу Вздохов охраняют, в том числе, и оборотни. Нив знакома с местным ковеном Вербен, - благодаря одной недавно пробудившейся Вербене по имени Женева Дэй, Нив известно о ведьмах гораздо больше, чем они думают.   Также, многие смертные мечтатели - артисты, художники и просто любители Нью-Эйджа очарованы ею.

В противоположность графине Нив, барон Невилл ап Гвидион предпочитает городскую жизнь и все, что с ней связано. Помимо охоты на чудовищ, аристократ любит проводить время в компании смертных на пляже и в ночных клубах, как будто он и продолжает быть тем, кем являлся до Кризалиса - парнем из калифорнийской золотой молодёжи. В последнее время его беззаботность еле-еле скрывает горечь - из мира уходят мечты, а сам Невилл тоже не молодеет. Его официально считают наследником герцога, но дело похоже, идёт к тому, что унаследовать он может разве что пепелище. Несмотря на свою привязанность к комфорту и удовольствиям, Невилл считает, что все существующее в этом мире не важно и настоящая жизнь может быть только в Аркадии. Он думает, что когда-нибудь отправится на ее поиски... только вот допьёт этот стакан.

Доктор Кома

В своем смертном обличье Доктор Кома выглядит почти так же, как и в обличье Китэйна. Это многое говорит о внешности и манере одеваться этого слуага.  В своем роде он известная личность, владелец магазина уникальных товаров в Венис - это не сувенирная лавка и не лавка старьёвщика, а нечто среднее, специализирующееся на продаже вещей, принадлежавших (по рассказам) знаменитостям. Другой частью дохода Доктора Комы является продажа запрещенных законом субстанций, но основное его увлечение и страсть - все же, "звёзды" и их фанаты. Какая разница, на самом деле, носила ли на самом деле эти солнечные очки Анджелина Джоли, если мечты, которые они порождают - настоящие?
Лавка доктора Комы является фригольдом - не захваченным и не обнаруженным, а созданным доктором Комой. Это причудливое здание времен тридцатых годов на берегу искусственного канала - для Доктора Комы больше, чем дом и дело его жизни, поэтому он не может не восставать против власти барона Невилла, который, ничего для этого не сделав, является фактическим хозяином всего, что у Комы есть. Кома поддерживает Народный фронт, помогая противникам власти ши всем, чем может - оружием и информацией. Кроме того, у него была (раньше) медицинская лицензия, и доктор Кома действительно может быть доктором, если кто-то отчаялся настолько, чтобы обратиться за медицинской помощью к слуагу.

Нестор Мэллори

Сатир-музыкант и владелец гостиницы в Санта-Монике проживает там же, где и весь его трагос, но в отличие от своих родственников, Нестор не хочет слышать ни о какой политической борьбе. Нестора, благодаря его личному обаянию и приятной внешности, рады видеть и при дворе герцога Ясона, и в компании простолюдинов, а в его гостинице, случается, появляются и барон Невилл в компании своих смертных приятелей и девушек, и тролль сэр Робин из стражи герцогини Шивонн.
Несмотря на то, что большая часть родственников - Сатиров Мэллори состоят в банде "Джокеров", активисты из "Народного Фронта" считают Мэллори бесполезным для их дела, хотя и дружелюбным Китэйном. Свидетельством уважения членов банд служит то, что в его таверне они не буянят, предпочитая развлекаться в "Психушке" или в каком-нибудь другом ночном клубе. Барон Невилл, хотя вроде бы, расположен к Нестору, уверен, что Сатир - один из лидеров мятежников и в какой-то момент придётся от него избавиться.

Первым правителем Герцогства Роз после возвращения ши из своего шестисотлетнего отсутствия, был Лейдон ап Фиона. В Аркадии они с герцогом Ясоном были друзьями, а соперниками стали только здесь, в Мире Осени.
Более удачливый, чем Ясон, в выборе своего смертного семейства, Лейдон жил намного более приятной жизнью, чем занявший место безработного актёра его друг. Фрэнк Кэмпбелл, чье место занял ши, был одним из сыновей человека, сделавшего немалое состояние на добыче нефти. Как и Ясон, Лейдон был одним из командиров войны Соответствия, но после того, как настал мир, он мог спокойно посвятить себя управлению своими владениями и восстановлению своего замка, не отвлекаясь на кастинги, просмотры и съемки. В смертной жизни он был "джентльменом по профессии", женатым на девушке из тех же высших слоев общества. Она не была ни Подменышем, ни Кинейном, но к счастью Лейдона, Подменышем была его дочь. Мона - ее истинное имя было Шивонн, прошла Кризалис, когда ей еще не было пяти лет, и маленькая ши росла одновременно и в замке герцога, и на его ранчо в Энсино, воспринимая это как должное.
Несмотря на гражданскую войну между ши и сторонниками Народного фронта, герцог Лейдон старался, чтобы его дочь не чувствовала себя запертой в осаждённой крепости. Шивонн была одарённым ребенком (не только по мнению родителей), с раннего возраста она упорно тренировалась и добилась успехов в спорте, став участницей олимпийской сборной по фехтованию - неудивительно для той, что и в Аркадии была знаменитой воительницей. Несмотря на спортивные успехи, богатство семьи и красоту - все задатки "золотой девочки", Мона-Шивонн и среди смертных не стала высокомерной королевой класса, ее действительно любили одноклассники, и учителя, и товарищи по команде. Тем тяжелее ей пришлось, когда ее отец погиб. Для смертных это было обычным несчастным случаем, но китэйны знали, что герцог убит холодным железом. Шивонн трудно было осознать, что многие ненавидели ее отца и ее саму просто за один факт их существования. Наставники Шивонн могли гордиться - она не стала ни запуганной, ни озлобленной. Шивонн уверена, что именно желание стариков сохранить мир, которого уже нет, и приводит к раздорам между ши и простолюдинами. Как бы герцог Ясон не гордился своей верностью принципам - таким же устаревшим, как он сам, ему приходится иметь дело точно с тем же недовольством, что и ей, но в отличие от него, Шивонн хватает смелости признавать свои ошибки  и следовать духу Договора Гармонии, заботясь обо всех, а не только о своем эго. Вассалы герцогини Шивонн, как Китэйны, так и смертные, относятся к ней с большим почтением. Бесстрашная, открытая и щедрая, воительница Шивонн популярна и среди простолюдинов, даже среди некоторых представителей Народного фронта (хотя она на это вряд ли рассчитывает). Среди вассалов герцогини Шивонн можно отметить ее ментора, графа Ульрика ап Дугала, старого соратника ее отца, молодого и амбициозного тролля сэра Робина, которому Шивонн пожаловала благородное звание, Сайруса Л. Смита  - боггана, управляющего рынком Китэйнов, и ее смертных советников-магов Кассиуса Винтерстоуна и Томаса Аллена.

Сайрус Л. Смит

Одним из наиболее влиятельных простолюдинов-Китэйнов в Л.А. является Сайрус Л. Смит. Известный в человеческом мире как риэлтор и застройщик, в мире Китэйнов Богган Сайрус - управляющий рынка Китэйнов, что находится неподалеку от Олвера-Стрит в Даунтауне. Несмотря на то, что среди других простолюдинов он известен как консервативный и полностью поддерживающий ши Китэйн, Сайрус всегда прежде всего заботится о собственной выгоде. До сих пор он был лоялен к герцогине Шивонн, потому, что это отвечало его интересам, да и к тому же ши очень красива - пусть богган и не имеет смелости даже мечтать о ней. Теперь в его руках сосредоточены богатства - в Остатках прежде всего, хотя и денежные капиталы тоже что-то значат. (Когда слишком мало внимания уделяется смертной жизни, даже ши вынуждены жить на улице). Его собственная служба безопасности не уступает отряду троллей герцогини Шивонн. Опасаться этих голодранцев из Народного фронта? Пф, им тоже надо что-то есть и где-то покупать вооружение. Правда, за его головой тоже могут прислать убийц - раз уж охрана не смогла защитить от них даже герцога Лейдона. Но убийцы - наверняка дело рук аристократов, а их Сайрус старается не сердить...